7 февраля 2013 года Международным альянсом интеллектуальной собственности (IIPA) обнародован отчет, в котором Украина отнесена к «приоритетным странам», т.е. признана страной с самым высоким уровнем пиратства в сфере интеллектуальной собственности. Среди прочих рекомендаций Альянса – усиление ответственности за нарушение авторских прав, увеличение количества милицейских рейдов. Это – только один недавний (но официальный) эпизод, который характеризует глобальную тенденцию среди правообладателей: больше и сильней наказывать. Как сказал Гегель: «Основной урок истории в том, что история ничему не учит». В этом посте я попробую показать то, чему никак не хотят научиться современные правообладатели.
Уголовная ответственность на территории Украины в период с 1961 до 2001 года ограничивалась штрафом. Лишь с принятием нового Уголовного кодекса мера ответственности возросла до 6 лет лишения свободы. Для сравнения, максимальная мера ответственности за насильственное донорство – 5 лет тюрьмы, проведение незаконных опытов над человеком – 5 лет тюрьмы. Доводя до логически абсурдного конца замысел законодателя, лучше у человека вырезать почку, чем воровать его песни. При этом правообладатели продолжают настаивать на увеличении меры ответственности. И не просто настаивать, а давить на Украину через международные организации. В обоснование требований используются тезисы о частной собственности, как основе современного общества, подчеркивается ее священный характер. При этом в пример приводится французская система «трех ударов» — трех предупреждений пользователя о том, что у него на компьютере есть нелицензионный контент, после которых создаются условия для привлечения человека к уголовной ответственности.
Эти тезисы о священной собственности, а также цифры «три», услышанные на недавней конференции по интеллектуальной собственности, какое-то время беспокоили легким чувством дежавю. Где-то мы это уже слышали. И я понял: Закон о трех колосках! Для справки: (также закон «семь восьмых», «закон от седьмого-восьмого», указ «7-8»[1]) — принятое в исторической публицистике наименование Постановления ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности». Закон этот предусматривал ответственность в виде от 5 до 10 лет тюрьмы и вплоть до расстрела. Название свое он обрел за то, что под него попадали люди, которые в голодные годы срезали колоски с колхозных полей, и 3-х штук было вполне достаточно для применения таких суровых мер.
Что интересно, предпосылкой его принятия стало предписание Сталина Кагановичу, Молотову такого содержания: «Социализм не сможет добить и похоронить капиталистические элементы и индивидуально-рваческие привычки, навыки, традиции (служащие основой воровства), расшатывающие основы нового общества, если он не объявит общественную собственность (кооперативную, колхозную, государственную) священной и неприкосновенной. Он не может укрепить и развить новый строй и социалистическое строительство, если не будет охранять имущество колхозов, кооперации, государства всеми силами, если он не отобьёт охоту у антиобщественных, кулацко-капиталистических элементов расхищать общественную собственность. Для этого и нужен новый закон.». Сменилось время, сменился строй, а тон остался прежним. Но уже со стороны ярчайших представителей капитализма – правообладателей.
Так в чем же урок истории? Что же стало с этим законом?
Перегибы на местах были слишком явными. После ряда резонансных дел уже 16 января 1936 выходит постановление ЦИК и СНК СССР «О проверке дел лиц, осужденных по постановлению ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. В докладной записке Сталину тогдашний прокурор Вышинский отчитался, что пересмотр дел на основании закона о трех колосках завершен. Всего было проверено более 115 тыс. дел, и более чем в 91 тыс. случаев признано неправильным.
Пусть сейчас не расстреливают за скачивание музыки (хотя, кто знает, до каких мер усиления ответственности дойдут правообладатели), но общность в несоразмерности нарушения и наказания прослеживается слишком явно. Иск к девушке, больной панкреатитом, 2-миллионный иск к домохозяйке за 24 песни. Нет смысла отягощать пост примерами, коих множество. Важно то, что таких историй становится все больше, и людей продолжают карать «с перегибами». Произошло становление карательного копирайта, основным инструментом которого является милицейская дубинка и тюремная решетка. При этом важной отличительной чертой защиты авторских прав является то, что наказывается человек не за прямой ущерб, которого практически нет, а за упущенную выгоду, т.е. сумму, абсолютно не гарантированную к получению, и даже не факт, что эту сумму правообладатель еще не получит.
Сегодня сложно противоречить тому факту, что система управления авторскими правами меняется. Интернет заставляет пересмотреть взгляды на само авторское право как объект защиты. И с окончательным сломом системы вполне можно ожидать переоценку прошлого. Вот тогда, вероятно, и наступит пора пересматривать решения судов о взыскании килотонн денег с обычных пользователей за единицы песен. И тогда какой-нибудь уже американский прокурор, мистер Вышинский, также бодро будет рапортовать Генсеку США об успешном завершении пересмотра дел. А Гегель будет смотреть на все это откуда-то сверху и посмеиваться.
Этот пост написан не для того, чтобы оправдать незаконное использование чужих произведений. И уж тем более не для того, чтобы путем простого сравнения максимальных мер ответственности разных статей дискредитировать уголовную ответственность за нарушение авторских прав. В конце концов, и за воровство можно получить не меньше чем за убийство. Проблема, которую хочется показать – это явный урок истории. Неадекватная мера защиты, которая чувствуется обществом, не позволяет закону работать на защиту автора. Сейчас Украину толкают принять фактически аналог закона о трех колосках. Но если мы посмотрим назад в нашу историю, мы увидим, что причины высокого уровня пиратства не в пользователях. Усиление ответственности не изменит ситуацию в корне, хоть расстрел вводи. Причина уже в правообладателях. Современные системы коммуникации убивают посредников в сфере авторских прав. Это приводит к тому, что Альянс, который как раз и состоит из таких посредников, пытается отчаянно сопротивляться именно прогрессу, а не искать свой путь к пользователю. Лучше запугать и отобрать у него деньги за те колоски, что растут на краю поля, чем найти способ продать их ему. Тем более что их уже не нужно выращивать, они созданы, остается лишь косить. Проблема в том, что у многих правообладателей слишком уж бездонные закрома.
Уголовная ответственность на территории Украины в период с 1961 до 2001 года ограничивалась штрафом. Лишь с принятием нового Уголовного кодекса мера ответственности возросла до 6 лет лишения свободы. Для сравнения, максимальная мера ответственности за насильственное донорство – 5 лет тюрьмы, проведение незаконных опытов над человеком – 5 лет тюрьмы. Доводя до логически абсурдного конца замысел законодателя, лучше у человека вырезать почку, чем воровать его песни. При этом правообладатели продолжают настаивать на увеличении меры ответственности. И не просто настаивать, а давить на Украину через международные организации. В обоснование требований используются тезисы о частной собственности, как основе современного общества, подчеркивается ее священный характер. При этом в пример приводится французская система «трех ударов» — трех предупреждений пользователя о том, что у него на компьютере есть нелицензионный контент, после которых создаются условия для привлечения человека к уголовной ответственности.
Эти тезисы о священной собственности, а также цифры «три», услышанные на недавней конференции по интеллектуальной собственности, какое-то время беспокоили легким чувством дежавю. Где-то мы это уже слышали. И я понял: Закон о трех колосках! Для справки: (также закон «семь восьмых», «закон от седьмого-восьмого», указ «7-8»[1]) — принятое в исторической публицистике наименование Постановления ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности». Закон этот предусматривал ответственность в виде от 5 до 10 лет тюрьмы и вплоть до расстрела. Название свое он обрел за то, что под него попадали люди, которые в голодные годы срезали колоски с колхозных полей, и 3-х штук было вполне достаточно для применения таких суровых мер.
Что интересно, предпосылкой его принятия стало предписание Сталина Кагановичу, Молотову такого содержания: «Социализм не сможет добить и похоронить капиталистические элементы и индивидуально-рваческие привычки, навыки, традиции (служащие основой воровства), расшатывающие основы нового общества, если он не объявит общественную собственность (кооперативную, колхозную, государственную) священной и неприкосновенной. Он не может укрепить и развить новый строй и социалистическое строительство, если не будет охранять имущество колхозов, кооперации, государства всеми силами, если он не отобьёт охоту у антиобщественных, кулацко-капиталистических элементов расхищать общественную собственность. Для этого и нужен новый закон.». Сменилось время, сменился строй, а тон остался прежним. Но уже со стороны ярчайших представителей капитализма – правообладателей.
Так в чем же урок истории? Что же стало с этим законом?
Перегибы на местах были слишком явными. После ряда резонансных дел уже 16 января 1936 выходит постановление ЦИК и СНК СССР «О проверке дел лиц, осужденных по постановлению ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. В докладной записке Сталину тогдашний прокурор Вышинский отчитался, что пересмотр дел на основании закона о трех колосках завершен. Всего было проверено более 115 тыс. дел, и более чем в 91 тыс. случаев признано неправильным.
Пусть сейчас не расстреливают за скачивание музыки (хотя, кто знает, до каких мер усиления ответственности дойдут правообладатели), но общность в несоразмерности нарушения и наказания прослеживается слишком явно. Иск к девушке, больной панкреатитом, 2-миллионный иск к домохозяйке за 24 песни. Нет смысла отягощать пост примерами, коих множество. Важно то, что таких историй становится все больше, и людей продолжают карать «с перегибами». Произошло становление карательного копирайта, основным инструментом которого является милицейская дубинка и тюремная решетка. При этом важной отличительной чертой защиты авторских прав является то, что наказывается человек не за прямой ущерб, которого практически нет, а за упущенную выгоду, т.е. сумму, абсолютно не гарантированную к получению, и даже не факт, что эту сумму правообладатель еще не получит.
Сегодня сложно противоречить тому факту, что система управления авторскими правами меняется. Интернет заставляет пересмотреть взгляды на само авторское право как объект защиты. И с окончательным сломом системы вполне можно ожидать переоценку прошлого. Вот тогда, вероятно, и наступит пора пересматривать решения судов о взыскании килотонн денег с обычных пользователей за единицы песен. И тогда какой-нибудь уже американский прокурор, мистер Вышинский, также бодро будет рапортовать Генсеку США об успешном завершении пересмотра дел. А Гегель будет смотреть на все это откуда-то сверху и посмеиваться.
Этот пост написан не для того, чтобы оправдать незаконное использование чужих произведений. И уж тем более не для того, чтобы путем простого сравнения максимальных мер ответственности разных статей дискредитировать уголовную ответственность за нарушение авторских прав. В конце концов, и за воровство можно получить не меньше чем за убийство. Проблема, которую хочется показать – это явный урок истории. Неадекватная мера защиты, которая чувствуется обществом, не позволяет закону работать на защиту автора. Сейчас Украину толкают принять фактически аналог закона о трех колосках. Но если мы посмотрим назад в нашу историю, мы увидим, что причины высокого уровня пиратства не в пользователях. Усиление ответственности не изменит ситуацию в корне, хоть расстрел вводи. Причина уже в правообладателях. Современные системы коммуникации убивают посредников в сфере авторских прав. Это приводит к тому, что Альянс, который как раз и состоит из таких посредников, пытается отчаянно сопротивляться именно прогрессу, а не искать свой путь к пользователю. Лучше запугать и отобрать у него деньги за те колоски, что растут на краю поля, чем найти способ продать их ему. Тем более что их уже не нужно выращивать, они созданы, остается лишь косить. Проблема в том, что у многих правообладателей слишком уж бездонные закрома.
