Справка: Хоторнский эффект
Не так давно у меня возникла необходимость выучить новый для себя язык программирования. Так как это был мой первый опыт самостоятельного обучения, без лекций и лабораторных работ (да, я всего лишь студент), было достаточно интересно и познавательно наблюдать за собственным поведением, процессом обучения и мотивацией к действию. Часто так бывало, садишься за родную машинку, запускаешь IDE, а подлое подсознание шепчет: «Отвлекись ненадолго, посмотри еще одну серию Хауза». Или так: берешь в руки тематическую книгу, а рядом на полке стоит какой-нибудь фантастический роман («Свеженький, последняя тема обсуждений у фэндома»). Предательски дрожит рука и тянется за жвачкой для мозгов.
На протяжении недели наблюдая за собой, я отметил, что причина подобной реакции отнюдь не в отсутствии должной мотивации, а вбитая со школьной скамьи привычка: если никто не наблюдает, то можно позволить себе отдохнуть чуть подольше и отложить дела на потом. Положение было сродни тупиковому: не было никого, кто мог периодически «давать пинка» моей совести.
Не так давно у меня возникла необходимость выучить новый для себя язык программирования. Так как это был мой первый опыт самостоятельного обучения, без лекций и лабораторных работ (да, я всего лишь студент), было достаточно интересно и познавательно наблюдать за собственным поведением, процессом обучения и мотивацией к действию. Часто так бывало, садишься за родную машинку, запускаешь IDE, а подлое подсознание шепчет: «Отвлекись ненадолго, посмотри еще одну серию Хауза». Или так: берешь в руки тематическую книгу, а рядом на полке стоит какой-нибудь фантастический роман («Свеженький, последняя тема обсуждений у фэндома»). Предательски дрожит рука и тянется за жвачкой для мозгов.
На протяжении недели наблюдая за собой, я отметил, что причина подобной реакции отнюдь не в отсутствии должной мотивации, а вбитая со школьной скамьи привычка: если никто не наблюдает, то можно позволить себе отдохнуть чуть подольше и отложить дела на потом. Положение было сродни тупиковому: не было никого, кто мог периодически «давать пинка» моей совести.